Московские дачи.
Считается, что первые дачи появились в России ещё в начале XVIII века, в эпоху Петра I. Изначально это были, скорее, не дачи, а усадьбы под Петербургом, которые царь даровал своим приближённым за заслуги перед государством. Хотя как раз тогда вошло в обиход слово «дача» — производное от глагола «давать». Более 100 лет дачи-усадьбы оставались привилегией аристократии, и только в конце XIX века дачу смогли себе позволить люди различного достатка. Правда, речь шла уже не о собственном, а о съёмном загородном доме.
Дачи как место отдыха состоятельных горожан получили распространение в России с 1860-х годов. На рубеже XIX—XX веков началось бурное развитие дач – тогда появились железные дороги и «посёлки для отдыха» стали строить подальше от города — в Химках, Ховрине, Лианозово, Тарасовке, Пушкино,Малаховке, Томилино.
«Город неразрывно связан с дачей, не будь города, не было бы дач», — утверждал в XIX веке журнал «Дачник.
По состоянию на 1888 год вокруг Москвы насчитывалось более 6000 дач, расположенных в 180 посёлках, куда в тёплое время года переселялись до 40 000 человек. В основном, дачи XIX века – это были крестьянские дома. Зимой хозяева жили в них сами, а летом переезжали в маленькие сараюшки, а своё жильё сдавали дачникам. Те везли из города мебель и всякую утварь. В среднем аренда дома в деревне в конце XIX века обходилась в 25 рублей за всё лето – это была приблизительно месячная зарплата какого-нибудь незначительного чиновника. Для рабочего – деньги безумные, так что рабочие выезжать на дачи не могли. Дачная жизнь с самого начала была уделом «среднего класса» — интеллигенции, купечества, мелких чиновников, кому хотелось увезти семью из дома.
«Жена и сын живут тут постоянно, а я приезжаю раза два в неделю», – говорит в «Лишних людях» чеховский Павел Матвеевич Зайкин, член окружного суда. — Некогда каждый день ездить, да и дорого.
Очень часто так и строилась дачная жизнь: отцы семейств продолжали работать и не могли жить на даче всё лето, они приезжали к жене и детям на выходные. Не всегда они были в восторге от этого, но ездило большинство исправно.
«Я, сударь, держусь того мнения, что дачную жизнь выдумали черти да женщины. Чертом в данном случае руководила злоба, а женщиной крайнее легкомыслие», – жаловался Павел Матвеевич Зайкин соседу-дачнику в рыжих панталонах.
Даченую жизнь обожали и писатели. В рассказе Теффи «Антей» главный герой так планирует свою жизнь на даче: «Вставать, конечно, не позже шести. Прямо с постели в воду. Вода в реке холодная. брр. Но весь день свеж и юн. Затем стакан молока с черным хлебом и верховая прогулка. Затем легкий завтрак и — работать, работать, работать! После обеда игра с детьми в крокет. После легкого обеда совместная прогулка с детьми. Организуем пикники. Потом легкий ужин и на боковую. Роскошь! Сколько за это время прочитаешь, как поправишь организм.
Самым известным посёлком в те годы была Перловка (ныне это один из районов Мытищ), принадлежавшая московскому предпринимателю и чаеторговцу Василию Алексеевичу Перлову, основателю фирмы «В.Перлов и сыновья». В 1880 году в посёлке насчитывалось 80 дач. В каждом домике был душ и персональный туалет, на берегу реки Яузы были оборудованы купальни, два раза в неделю в посёлок привозили музыкантов, в летнем театре выступали московские театральные труппы. Попасть в Перловку, по воспоминаниям современников, считалось за счастье, аренда дач оплачивалась за три года вперёд, а её стоимость была сопоставима с жильём в центре Москвы.
Купальня в Бутово.
С приходом Советской власти многие дачи были экспроприированы в пользу рабочего класса. Изъятые площади предоставлялись для отдыха пролетариату. А так как места на всех не хватало, то на одной дворянской даче одновременной могли отдыхать 50-70 представителей трудового большинства. Так, например, Наркоматом рабоче-крестьянской инспекции были построены 103 фанерных домика в поселке Новь под Раздорами. Площадь двухкомнатной дачи, рассчитанной на четверых человек, составляла 15,4 кв. м. На кухоньке в 5 кв. м традиционно стояла плита с железной трубой.
Личные дачи полагались лишь тем, кто состоял в партии. Причем, в одном доме могли ютиться несколько семей. Помните, у Булгакова: «…Не надо, товарищи, завидовать. Дач всего двадцать две, и строится еще только семь, а нас в МАССОЛИТе три тысячи.
Исключения делались для известных ученых, писателей, композиторов, знатных доярок и шахтеров. Впоследствии власти разрешили создавать так называемые садоводческие товарищества, при этом жестко регламентируя размеры дачных построек. Жилая площадь дачного домика не могла превышать тридцати квадратных метров.
Высокие чиновники за счет государства выстраивали для себя огромные особняки в 15-20 комнат. Чтобы как-то умерить аппетиты своих сотрудников, Политбюро в феврале 1938 г. приняло постановление «О дачах ответственных работников». Документ устанавливал максимально допустимое количество комнат в загородных домах: до 8 комнат могли позволить себе семейные чиновники и до 5 комнат – без семьи.
Дачи «пошли в народ» с постановлением Совета Министров СССР «О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих», благодаря которому горожане получили возможность обзаводиться дачами, чтобы заниматься огородом и садом. Чаще выращивали картофель, овощи и ягоды для консервации – помидоры, огурцы, клубнику и т.п. Уже тогда загородные участки для многих стали местом, где можно было отдохнуть с семьей и друзьями на выходных.
Как грибы выросли садоводческие товарищества в черте столицы – сегодня от этих поселков остались лишь называния столичных районов.
Остались и памятники дачной архитектуры – дачи советских архитекторов 1930-х годов. Надо сказать что мастера конструктивизма и авангарда, авторы больших построек и грандиозных проектов тяготели к гигантомании только по долгу службы. Их подмосковные дачи – образец классицизма и консерватизма.
Дача Владимира Семенова, автора генерального плана реконструкции Москвы 1935 года.
В том же 1935-м Семенов начал строить дачу в поселке НИЛ (“Наука. Искусство. Литература”) на берегу Истры.
Дача Георгия Гольца, автора знаменитого шлюза на Яузе, Большого Устьинского мос-та и проч.
Свою дачу Георг Гольц начал строить в 1937 году в поселке НИЛ.
Дача Григория Сенатова, строившего многие московские больницы.
Дача Григория Сенатова.
Дача Виктора Веснина, одного из трех легендарных братьев-архитекторов, автор ДнепроГЭСа.
Дача Виктора Веснина.
В противовес официальным шедеврам из стекла и бетона у себя на даче Веснин построил в 1935 году традиционный сруб с верандой.
Дача Вячеслава Владимирова. Один из самых ярких архитекторов 30-х. В 1942 году он погиб на фронте.
Дача Вячеслава Владимирова.